Дневник любовницы мафии [СИ] - Страница 16

Я потянулась к магнитоле, просто чтобы заполнить возникшую пустоту и тишину. Просто за ощущением нормальности. Тихая музыка словно дымка заволокла салон, отгоняя страхи подальше.

— Коршун приезжал, — продолжил болтать Алекс. Да, кстати, почти забыла упомянуть, что временами этого товарища заткнуть без кляпа нереально! Но тогда было в тему. — Ты можешь быть спокойна за свою… нашу тайну. Никто твоим родителям ничего не расскажет.

Моя голова лежала у него на плече. И я все еще дрожала от холода. Алекс догадался стянуть с меня мокрую кофту и то же самое проделал с собственным пиджаком, оставшись в одной рубашке. Он пальцами стал перебирать мои волосы, чтобы быстрее высохли, а я скинула мокрую обувь и поставила ноги на переднее сиденье. На мгновение показалось, что все так хорошо, и безмятежно, и тепло, а потом его пальцы снова наткнулись на мой шрам. Мы оба застыли. Нужно было что-то сказать, и я призналась:

— Я ничего не помню.

— Это… наверное хорошо, — ответил он неуверенно.

Глава 3

После наших посиделок в машине вроде бы наши с Алексом отношения должны были улучшиться, однако, этого не произошло. Противоречие всем законам природы. Мы разговаривали, мы обнимались, мы делились теплом, мы разъехались непозволительно поздно (или рано), мы встретились на следующий день и провели каждую свободную минуточку вместе… в немом молчании, прерываемом лишь краткими неприятными комментариями об Эле Граданской. Будто больше и тем не было:

— Да, кстати, кофе она не любит. Это вредно для кожи.

И после такой резкой критики сего напитка богов, меня посетило смутное ощущение, что мы с Граданской как день и ночь. Ее желания и вкусы совершенно не совпадали с моими. Иногда казалось, что если я люблю белый цвет, то она сто процентов должна любить черный. Но я любила сиреневый, а она — ярко-красный, что тоже весьма не близко. Она не любила кофе, все свое время проводила в клубах, могла покрыть кого-нибудь трехэтажным матом и спала со всеми без разбора. Последнее Алекс как-то умолчал, но, собственно, тех материалов, которые были мне предоставлены, хватало, чтобы утверждать с уверенностью.

Затем Алекса посетила новая идея: он попытался заставить меня копировать поведение Эли и сыпал ядовитыми комментариями. Запоролась я в самом начале: на банальнейшем этикете. Ну какая из меня аристократка? Годовой доход моих родителей едва переваливает за полмиллиона, надо полагать, высший свет мне был заказан. Добавьте катастрофическую нехватку времени из-за постоянных тренировок, ну и, собственно, все ясно. А Алекс создал для меня искусственную капсулу, куда и запихивал всеми силами. Тесное платье. Кстати, вести себя как Эля оказалось невероятно сложно, а мой «наниматель» с садистским интересом за этим наблюдал и только фыркал.

Надо думать, после такого я страстно, до боли полюбила тренера и мучительные тренировки. Как раз подвернулись соревнования, и мне полагалось теперь все время проводить в спортзале, что резко срезало часы Алекса.

А затем и вовсе как отрезало. И все потому что мы полетели в Москву на соревнования. Всего пара дней, не криминально. Только вот я неверно оценила степень собственного отчаяния: когда начались соревнования, я поняла, что вглядывась в трибуны, надеясь увидеть знакомое лицо. Одно-единственное. Я даже видела его в каждом сидящем, стоящем и прохожем. Правда, лишь на мгновение. Я скучала. Чертовски. Таким образом, хотя я вполне ожидаемо выиграла, настроение было паршивое.

Иными словами, я вернулась в Петербург в необыкновенном для меня смятении. Тренер предупреждала меня не влюбляться в Алекса. И только за чертой Петербурга я поняла, что это выше моих сил. Эта зараза мне даже присниться успела! Когда я увидела его снова в Питере, мне показалось, что мир перевернулся и стал светлее… Дура? Несомненно.

Итак, предпоследний учебный день. Я села в машину Алекса. Он на меня вопросительно посмотрел. Пряча глаза, я погрузилась в созерцание собственных пальцев.

— Тренировка? — поинтересовался он, вдоволь налюбовавшись моим затылком.

— Нет, у меня два заслуженных выходных, — ответила я не просто ровно, а роботоподобно.

— То есть едем дальше изучать введение в жизнь сестрицы Константина?

— Я устала, если это возможно, отвези меня, пожалуйста, домой, — попросила я.

Дома я легла на диван, закинула ноги на его спинку и уснула. Проснулась только глубокой ночью. И уснуть уже никак не получалось. Я залезла в интернет и забила в поисковик имя Константина Граданского. И, о Господи, сколько всего я нашла! Он был крупным бизнесменом, вращавшимся в соответствующих кругах. И мне стало страшно, что же со мной будет после того, как я заменю Эльвиру. Я вбила в поисковик имя Алекса Елисеева и нашла не меньше статей. Разница была одна: про Константина писали как про состоявшегося предпринимателя, про Алекса — как про ловеласа-красавчика. А еще я нашла фотографию его отца — Сергея. Как они были непохожи! Одни только глаза, которые, казалось, за мной наблюдают, в какую точку комнаты я не отходила! Более пугающего человека, чем Сергей Елисеев не видела никогда. Я порывисто вышла на страничку с Алексом и на автомате принялась читать о нем. Хм, ну, судя по всему, он немало работал, однако я с этой частью его жизни не познакомилась. Так хотелось думать, что это из-за меня. Эта мысль согрела, но была, конечно, бредом. Разозлившись на себя, я даже не потрудилась должным образом выключить компьютер, и легла спать снова.

А утром отправилась на заключительную школьную линейку. Дневники выдали, всех, как и подобает, отчитали. И, естественно, Света предложила отметить сие мероприятие. Но когда я пришла в кафе, как договаривались, подруги уже были там, и Маришка уже рассказала. Осталось только развернуться и почти домой, до боли выпрямляя спину и высокомерно откидывая голову.